Утес желаний

Густой туман застилал глаза, а в спину неумолимо дул борей. В полумраке к утесу шаг за шагом приближалась едва различимая человеческая фигура. Громом раздавались удары волн о подножие массивной скалы, что стойко выдерживала их натиск. Путник остановился у обрыва, поднял голову к небу и выкрикнул, что было мочи:

- Желаю изменить эту реальность! Пропади все пропадом!

Внезапная вспышка света озарила ландшафт и принесла за собой немую тишину. Туман рассеялся, на утесе стоял старик, одетый в черный костюм, и рыдал, глядя на легкую рябь воды.

Ветер доносил до соседних гор единственное едва различимое слово: «Получилось…».

***

На дворе стояло жаркое лето. Солнце припекало голову, и в воздухе витал аромат цветов. По набережной Женевского озера гулял молодой путешественник и разглядывал потемневший от времени обрывок пергамента. Классические брюки коричневого оттенка, черная жилетка, надетая на белоснежную рубашку, и дорогие кожаные туфли выделяли парня из толпы прохожих. Почти не отрывая взгляда от рукописи, он достал из переднего нагрудного кармана серебряные часы на цепочке и сверил время.

- 13:38. Опаздываю, где же эта проклятая лавка? – Будто рассуждая, спрашивал себя путник. Он остановился, провел ладонью по коротко стриженным рыжим волосам, вытирая пот, и решил узнать у первого встречного дорогу. Парень подошел к женатой паре, сидевшей на скамейке, и на французском языке поприветствовал их: «bonne journée». За разговором молодой человек узнал как побыстрее добраться до нужного места, и поспешил в указанную сторону.

- Чувствую, не зря я учил французский, - думал, пробегая квартал, Джон, - и кто же мог подумать, что импульсивное желание разгадать тайну завещания деда приведет меня из родной Англии в Лозанну.

Парень остановился перед небольшим магазинчиком, на котором красовалась крупная вывеска с причудливым названием «L'inspiration».

- Вдохновение… Необычное название для антикварной лавки.

Джон подошел к приоткрытой лакированной двери здания и распахнул ее. Тихо зазвенел колокольчик, а из-за прилавка раздался голос пожилого хозяина:

- Soyez le bienvenu.

- Здравствуйте, мсье Самюэль – сказал в ответ на приветствие гость.

- Кого я вижу! Неужто передо мной внук Генри! В последний раз мы виделись только 3 года назад, на похоронах твоего деда. – На превосходном английском заговорил улыбающийся старик в потрепанной зеленой кепке.

- А вы все такой же весельчак, как погляжу.

- Какими судьбами тебя занесло в Швейцарию, путешествуешь?

- Отнюдь. Я здесь по делу. – Парень достал из внутреннего кармана жилетки тот самый обрывок пергамента и показал его Самюэлю.

Хозяин лавки пребывал в молчании пару минут, словно забыв слова, однако вскоре поманил жестом Джона пройти за ним вглубь дома.

***

- И сдалась тебе эта затея…

- Я хочу довести начатое дедом до конца.

- Тогда я не вправе тебя останавливать, присядь, – Самюэль указал на табуретку, что стояла рядом с антикварным дубовым столом. – Раз ты пришел ко мне, значит в курсе, чем является эта рукопись.

- Да, я знаю. И знаю, что вторая часть находится у вас.

Старик замялся на мгновение, опустил пониже козырек своей любимой кепки и не торопясь подошел к массивному сундуку, накрытому пыльной черной тканью. Перебирая вещь за вещью, он отыскал небольшой сверток и передал его Джону.

- Прости меня, Генри, – прошептал себе под нос старик, - но он обязан сам все увидеть.

Парень развернул сверток, внутри лежал желтый камень, подвешенный на веревочке. Сам же обрывок пергамента надежно хранил его все это время.

Джон второпях совместил две части рукописи. Зеленым светом они сшились воедино. Письмена, что были истерты временем, появлялись снова.

- Магия? – не скрывая восторга, спросил Джон.

- Нет, мой дорогой друг, проклятие.

Вернув свой первозданный вид, письмена привлекли внимание старых знакомых. На обратной стороне был нарисован тот самый камень, а на лицевой части ясно была видна надпись на латыни:

«Tempus veniam: et ecce ...»

Старик стал переводить строки Джону:

Время придет, и узришь ты забвение мира.
Желание одно, что сокрыто в душе,
Неминуемо ждет судьба исполнения.
Открой же врата и прими наказание
За век накопления грехов праотцов.

Едва Самюэль дочитал строки, как все тот же зеленый свет стал рисовать пейзаж на их месте: волны, что разбивались о массивный утес и горный ландшафт позади него.

- Хватай камень, Джон! – крикнул старик, - Времени почти не осталось.

Молодой человек поднял аксессуар и крепко сжал в его руке.

Порыв ветра распахнул двери на улицу. Невидимая сила будто вела парня к порогу. А вслед слышались далекие слова Самюэля: «Узнай правду…».

***

Белая пелена перед глазами слепила, лишь ветер помогал Джону делать шаг. Запах моря наполнял легкие. Спустя некоторое время туман стал рассеиваться, и молодой исследователь увидел массивный утес, на краю которого стоял старик и знакомым взглядом приветствовал путника.

- Дедушка… - оцепенев от увиденного, прохрипел Джон. Он стоял неподвижно до тех пор, пока видение не растворилось вместе с остатками тумана.

Собрав волю в кулак, парень подошел к обрыву. Волны, разбиваясь о скалы, доносили капли воды до ног, а ветер, колышущий зеленую траву, дул в унисон этому грому.

В голове говорил голос: «Назови мне свое желание». По щеке пробежала скупая слеза, и шепотом молвил путник: «Желаю еще раз увидеть дедушку…»

Внезапная вспышка света озарила ландшафт и принесла за собой немую тишину…

***

Джон оказался у себя дома. Знакомые стены особняка, вид из окна и до боли родной запах древесины. Детские голоса вернули парня к реальности:

- Генри! Подожди меня!

- Ну, ты и черепаха, Семи! Догоняй!

Парень ничего уже не понимал, эти дети: Генри и Семи:

- Неужели это мой дедушка и Самюэль?

Резко распахнувшиеся дверь не ударила, а прошла сквозь тело удивленного юноши. На пороге он увидел двух мальчуганов: первым бежал Генри с книгой в руках, а позади едва плелся Семи. Друзья забежали в гостиную и с разбегу плюхнулись на диван.

- Самюэль, вот, вот «Мифы и легенды». Та, про которую я тебе и рассказывал, - запыхавшись, сказал родственник Джона.

Переведя дух, они открыли книгу на случайной странице: «Утес желаний».

Здесь говорилось о таинственном месте, в котором поселилось божество и пользовалось тьмой человеческого сердца. Оно могло исполнить любое пожелание. Однако желание, питаемое алчностью, убивало человека и забирало его душу. По словам потомков одного племени, многие народы находили пути проникновения в этот мир, будь то заговоренный амулет или жертвоприношение. Корыстные пали от собственной жадности, и их существование стиралось из истории. Лишь побывавший путник в том загадочном краю мог помнить стертых людей.

Знакомая вспышка снова перенесла Джона, но теперь он видел перед собой молодую пару, знакомого дедушку и младенца, лежащего в кроватке.

- Каспер, сынок. Сходите с Мари куда-нибудь развейтесь, а я пригляжу за Джоном.

- Ты уверен, правда, неловко оставлять все на тебя.

- Мне только в радость, к тому же, скоро придет мой старый друг, а я так хочу показать ему моего внука.

- Хорошо, отец. Мы ненадолго.

Джон наблюдал за всем, словно призрак. Он не знал своих родителей, его с малых лет воспитывал дедушка, но теперь парень видел, как сильно он был похож на отца, и насколько красива была мать.

Наблюдатель перенесся на пару часов вперед, перед ним уже сидел Самюэль и рассказывал про таинственное место, под названием «Утес желаний», Генри и его семье. Он показал им амулет и письмена, добавив, что и сам смог побывать в этом месте, но побоялся загадать желание.

Дедушка внимательно слушал давнего друга и был искренне счастлив, что он смог воплотить в реальность детские мечты. Однако родители Джона отнеслись ко всему сказанному скептически, но старались не подавать вида.

- Рад был с вами со всеми повидаться, но мне пора возвращаться в Лозанну. Генри, оставляю пергамент с ключом тебе, быть может, и ты захочешь окунуться в тайну.

- Еще увидимся, Семи. Но я просто обязан проводить тебя до станции.

- Не буду возражать.

Дедушка вышел проводить его, а подарок оставил на столе.

Джона же снова перебросило в будущее на 3 часа вперед. Он увидел только как, его отец читал на латыни знакомый стих и зеленый свет заливал комнату. А в это время скрипнула дверь.

- Каспер, нет! Это слишком опасно. – Крикнул только что вернувшийся Генри. Однако его сын исчез у него на глазах вместе с супругой.

Дедушка Джона бросился к кроватке внука и замер от ужаса. Младенец был полупрозрачный, и с каждой секундой его черты становились менее заметны.

Генри понял, что обязан последовать за сыном. Он взял рукопись, что осталась после исчезновения, и повторил ритуал.

Густой туман окутал комнату, и порыв ветра подхватил старика к выходу из дома. Тот упал на траву. Запах моря, гром разбивающихся волн о скалы. Он понял, что ему удалось попасть в этот мир.

- Чего ты желаешь? – раздался в голове деда голос.

- Прошу верни мне мою семью! – взмолился Генри.

- Они пали от собственной жадности, ибо возжелали большего богатства. Их души поглощены мной, а потому я не в силах вернуть их тебе.

- Как же тогда мой внук, его тоже не станет?

- Так и есть, их существо стирается из реальности.

Генри отчаялся, слезы не давали открыть глаза. «Все кончено» - единственная мысль, что звучала в голове путника.

- Я предлагаю тебе сделку: твою душу на душу ребенка. Ты не умрешь сразу, однако когда это время наступит, я заберу ее. Все что от тебя требуется – загадать желание.

Поднявшись на ноги, дед смог подойти к краю обрыва. Разрывая ритм ветра и ударов волн, он крикнул:

- Желаю изменить эту реальность! Пропади все пропадом!

Голос прекрасно понял порыв сердца старика. Внезапная вспышка света озарила ландшафт и принесла за собой немую тишину.

- Получилось…

***

Джон очнулся в той же лавке. Вокруг все было по-старому. Самюэль сидел рядом с ним.

- Он рассказал мне, что произошло с его семьей, и разорвал тот пергамент. При встрече Генри передал часть мне вместе с ключом, а другую оставил себе в напоминание о том, что виноват перед собственным внуком и его родителями. Теперь ты знаешь правду.

- Здесь нет его вины и вашей. Виновник тот, кто воспользовался тьмой человеческого сердца.

***

Неведомый край, где исполняются желания, всегда будет манить путников. А густой туман унесет их в свою обитель под ритм волн и северного ветра.