Перерождение. Дорога к огню

Вольф-из-Шульца сидел на одном из самых дальних рядов, в самой тени. Он всегда занимал это место, ему неловко было от того, что выступает его мать. В зале городской библиотеки собралось очень много народу, лекции Гамбрины-изШульца, известного теолога и культуролога, всегда побуждали собираться огромные толпы наиболее образованных людей со всех краев материка. Она была гением, провидицей и мессией. Хотя церковники ее за это сильно невзлюбили, ведь она рассказывала о других мирах и колдовстве древней расы Саарка, некогда населявшей Хораго. Она рассказывала про найденные чертежи странных зданий и механизмов, о магических кристаллах - кеосах, о некой энергии Макрокосма, хаосе, которая позволяла древним управлять этими механизмами и колдовать. Впечатляет, правда? Ведь за дверями библиотеки стояли тридцатые годы восемьдесят второго века, времени, когда самым сложным механизмом по праву считался подъемный кран, тросы и шестерни которого двигали захваченные рабы. Речи матери Вольфа долго считались ересью, именно из-за них она так упорно стремилась найти подтверждения своим словам. И вот, спустя более двух десятилетий упорной работы она нашла кеос, тот самый волшебный камень. Сейчас он хранится в казне у ярла Куума, но он есть, Гамбрина постоянно твердила о том как нашла этот камень в огромной машине из неизвестного металла, извергающей волны алого света.

С тех пор прошло восемь лет. Механизм уничтожили церковники, камень у ярла. но даже с этим немолодой уже леди Вольф начали верить. Наконец-то ее творческий потенциал начал приносить соразмерные упорству блага.

Вольф встал со скамьи и вышел в холл библиотеки, где на стене была прикреплена массивная плита из того же неизвестного металла на которой был изображен Вечный. Мать много рассказывала о том, что нашла про Вечного. Это был какой-то бог древности, именно его силами питались кеосы, он был основой всей вселенной, времени, вообще всего что существует. Древние чтили его и боялись, потому магия, использовавшая его силу, была под запретом. Саарканцы считали, что ее использование ослабит Вечного и приведет к катастрофам. Глупо, конечно, если их бог был вечным, то как же он мог ослабнуть? Вот и церковники говорят так же. И все же... Вольф был склонен верить словам матери. Наверно эти саарка действительно что-то знали о богах, раз создавали такие вещи. Но где они сейчас?

Вольф сидел на скамье гребцов и старательно сплевывал морскую воду. Небо было серым, даже как-будто с зеленым отливом. Видимо Один был не рад тому, что Вольф покинул родной город. Вновь. Вольф не любил Одина. он не любил богов. Потому что те никогда его не любили. Сейчас Вольф был зрелым и крепким сорокалетним мужчиной, сильным, умным и с железной волей. Да и на внешность не жаловался. Бритые виски украшали изображения волчьих стай, Фенрира, пожирающего Солнце. Вольф любил свое имя, всегда старался соответствовать ему, быть волком. Но вот при всем при этом боги его не любили. Он был никем, простым рыбаком. Он не открывал древних руин, он не побеждал в бою чудовищ, вообще старался подальше держаться от войн, так ведь и погибнуть можно. Даже рыба, и та редко была крупнее его поржавевшего клинка. Почему боги обращались с ним? Что он делал не так?

В Шульце Вольф родился, до двенадцати прожил с матерью, а потом их нашел отец. Увидел, что Гамбрина посвятила всю себя работе, а про ребенка вспоминала лишь в моменты творческой муки и безысходности, чтобы отвести душу, и забрал его с собой. А через полгода, зимой, отец Вольфа провалился в медвежью берлогу, где зверь его и обглодал. Вольфу досталась плохонькая хижина, да вот отцовский клинок, с тех пор так и ржавеющий на поясе. Вольф сначала просто бездельничал, проедая остатки отцовских денег, а потом начал голодать. Он ничего не умел. Но потом местный житель, Тукка, сжалился и научил паренька рыбачить. С тех пор Вольф этим и занимался. А пару лет назад мать прислала за ним человека, который передал, что бабушка, Имко-из-Шульца, стала совсем плоха. А у матери совсем нет времени за ней ухаживать. Вольф не особо любил бабку, та была самолюбивой и любила поорать на других, но делать было нечего, семья есть семья. И вот два года он просидел нянькой в тени матери, проклиная несправедливость богов. Да и бабка, померев, как выяснилось уже позже, все свои сбережения отдала охмурившему ее на последнем году жизни лесорубу-пьянице. А тот и сбежал с деньгами, пока старуха не опомнилась.

В общем дела шли туго. Вольф снова сплюнул струю соленой воды и уныло уставился на начинающие ныть руки. Завтра начнется шторм. Боги!

Вольф, уже подводя свою лодку, груженную выловленной рыбой, к берегу, понял, что в деревне происходит что-то необычное и крайне важное. Он всегда старался по мере сил и возможностей участвовать в жизни своего селения, поэтому решил, что лучше отложить разгрузку лодки на другое время, все равно в деревне воров нет, а сейчас поспешить на площадь, куда отовсюду стекался люд.

Он вытащил лодку на песок, накинул сверху кусок ткани, чтобы птицы не наткнулись на улов, и побежал. Очень скоро он погрузился в водоворот людей и даже потерял главный источник шума. Но, активно поработав локтями, сумел выбраться в первые ряды.

На помосте, чуть задевая плечами висельников, стоял высокий и худой человек в рясе пилигрима. Черные длинные волосы грязными иглами свисали на черную ткань одежды. Лицо человека было бледным, осунувшимся и покрытым глубокими морщинами. Глаза горели фиолетовым огнем. Колдун-с-Горы. И что он тут забыл?

- Вы меня зна-аете, - проскрипел колдун, - но не знаете, кому я служу.

Люди действительно знали колдуна, но не любили его, боялись. Вольф тоже.

- Я - слуга Вечноживущего бога! - Вольф, задумавшись было о том, как бы пораньше закончить с разделкой рыбы и подороже ее продать, вздрогнул и стал слушать внимательней, - но вы видите, добрые люди, что мое тело уже старо и скоро умрет. А Богу нужен слуга, который будет направлять вас и вести к свету и славе.

Толпа недоуменно и зло заропотала. Колдун вечно сидел на своей горе и ничего полезней снадобья от поноса никогда не делал, о каком еще Вечноживущем боге он говорит? Да и все знают, не нужны здесь другие боги, кроме Одина! Но Вольф слушал. Он всматривался в лицо колдуна,в свет его глаз, и ему вдруг пришла мысль, что свет их, а они светились, был похож на свет того камня, кеоса, который мать успела ему однажды показать. только тот светился алым, а эти глаза - фиолетовым. Хотя мать говорила о том, что бывают разные кеосы... Да нет, глупость!

И вдруг все стихло. Вольф вырвался из череды вопросов и осмотрелся. Люди замерли, пораженно раскрыв глаза и рты. Кто-то даже повыронял то, что держал в руках. А колдун пропал. Хотя нет, Вольф все же нашел его, стоящего у края толпы и протягивающего к старику Хему руку... Стоп! Развалина Хем на глазах толпы превратился в молодого, хоть и излишне худого, юношу. Вполне живого и здорового, даже его хромая, перебитая в одном из боев, нога выглядела нормальной. Вот только кожа побелела и волосы как были седыми, так такими и остались. Хем непонимающе обернулся к людям и те отпрянули - глаза зачарованного были красными.

- Я.. Я... Молод! Люди добрые, я молод и силен! О Боги! О чудотворец! Ты дал мне шанс попасть в Вальгаллу, о спасибо тебе! Я не умру от старости! Я буду жить, я еще посражаюсь! - юноша упал на колени и начал целовать края одежды колдуна. Народ, сначала испугавшийся, что Хема превратили в нечисть, теперь приходил в себя. Все знали, как ужасно боялся Хем умереть от старости и как мечтал о залах Вальгаллы. Значит дух его был в этом омолодевшем теле. Вольф услышал, как старики, хоть и завистливо, но подтверждали, что выглядит он как в молодости, разве что альбиносом стал.

- Добрые люди! - голос колдуна мгновенно оборвал переговоры селян, - вы видите, как Вечноживущий бог милостлив, он, во имя вашей веры, дал новую жизнь этому юноше. И он даст ее многим! Но для этого нужен новый колдун, тот, кто примет от меня силу Бога, будет служить ему, пожертвует своим телом для других.

Минутное молчание. Затем вся толпа рванулась вперед, умоляя колдуна даровать им свою силу. Вольф и еще несколько человек не двинулись. Сила силой, но.. Вольфу нравилось быть собой, а колдун говорил о пожертвовании своего тела.. Нет уж. В это мгновение толпу отбросило назад и колдун громко и грозно произнес:

- Я сам выберу наследника! Это должен быть сильный и крепкий здоровьем воин, не страдающий болезнью или травмой! - ремесленники уныло вздохнули, но отступили. Воины же, зло косясь друг на друга, выступили вперед, -ты, ты и ты - уходите и не смейте обманывать слугу Бога! Ваши тела источаются болезнью!

Колдун выставил указом посоха нескольких воинов. Один из них открыл рот чтобы запротестовать, потом, видимо вспомнив чудо и уверовав в силы колдуна, отступил и только пораженно и испуганно стоял, ощупывая свое тело. Люди с интересом поглядывали на него. За Кумой-Рысью никто не замечал ни болезней, ни тяжких травм. Что же увидел колдун?

Тем временем колдун ходил и осматривал воинов. Наконец он остановился у Тумме-Медвежьего плеча, воина в трофейном доспехе и со шкурой медведя на одном плече.

- Ты, - только и сказал колдун, а потом упал тряпкой.

Тумме постоял несколько мгновений, рассматривая тело мертвого колдуна, затем обернулся и обвел замершую толпу фиолетовым взглядом.