Аквалангист?! А откуда баллоны?

Тёмыч с трудом и болью приходил в себя.
Тело не то чтоб ныло, оно кричало, вопило и стенало о том, что ему плохо.
Очень плохо.

Болела голова, лицо горело, спину то ли резало, то ли жгло — было трудно понять по ощущениям. Руки и ноги сильно замерзли, а пальцев конечностей он вообще почти не чувствовал. Он здорово замерз.

— Какого хера? И почему так холодно? - Артём лежал ничком на земле и наконец перешел от ревизии внутренних ощущений к внешним. Попытался разлепить глаза. Правый, видимо от удара, был заплывшим и кроме светлого пятна другой визуальной информации в мозг не передавал. Но левый был в порядке и с изумлением рассматривал снег в непосредственной близости от себя.

Медленно Тёмыч принял сидячее положение. К болевым ощущениям в теле добавились головокружение и тошнота.

— Видимо сотрясение - Рваными кусками вспоминая предшествующие события. Довольно быстро и с удовольствием он вспомнил и одновременно осознал, что, видимо, Вадик Палыч приказал долго жить, а он, Артём Дмитриевич, вполне себе жив. Хотя ему и досталось от взрыва подствольной гранаты. Но он жив.

Преодолевая дурное, мутящее состояние и слабость Темыч поднялся на ноги или, лучше сказать, перестал сидеть. Скрюченный, с перекрещенными руками , так что кисти были зажаты под мышками, чтоб хоть как-то согреть их, на полусогнутых плохо слушающихся ногах, он с непониманием озирался по сторонам.

Вокруг был лес. Заснеженный лес с деревьями преимущественно хвойных пород, хотя попадались и лиственные. Деревья чередовались с большими и не очень камнями, местами это были просто валуны. Где-то вдали угадывались горные кручи, но главное - куда хватало глаза был снег. И было очень холодно. Сколько он пролежал в снегу было непонятно и Артем понимал, что ему повезло, что он не замерз до смерти. Да что там повезло! Было чудом, что после взрыва, после пространственной аномалии и этой зимы он был всё ещё жив.

— Бля, а где аномалия? - только ею можно было объяснить, что Тёмыч был не в тёплом (по сравнению с окружающей обстановкой) подвале со сферами, а в этой ёбаной тайге. Он еще раз судорожно повертелся в разные стороны. Сферы не было. Ни впереди, ни сзади, ни по сторонам, ни вверху.

— Это какой-то пиздец!

В этот момент Тёмыч осознал, что хоть он и жив всем смертям назло, это всего лишь небольшая фора от старухи с косой. Но он обязательно сдохнет. Замерзнет в самое ближайшее время если не согреется.

Непослушными, корявыми пальцами он обследовал карманы. Какая-то мелочь, пара бумажек формата А4 (что-то из пограничных бумажек для пересечения зоны), несколько купюр, связка ключей и не подающий признаков жизни КПК на поясе, это всё богатство Артема.

— Хоть бы зажигалка или коробок спичек - злобно усмехнулся Артем

— Нужно двигаться, идти к людям

Прислушавшись Тёмыч не услышал ни лая собак, ни урчания автомобиля или гудения поезда или самолета — ничего, что подсказало бы направление, в котором следовало искать людей.

Лес и камни, окружавшие Артема, не ассоциировались у Захарова с человеческим жильем. Приметив в одном из направлений березовую рощу, ему показалось, что там людей найти более вероятно, и он рванул туда. Ну как «рванул»… Поковылял пьяно пошатываясь, но в процессе набирая скорость.

«Хорошо, что ветра нет и относительно светло» - подумалось Артёму.

Довольно скоро он достиг берёзовой рощи, большой и светлой как на виденных когда-то то ли картинках , то ли фотообоях. Движение не то чтоб согрело его, но привело в чувство. К своей радости он увидел показавшиеся среди белоснежных стволов не то лачуги, не то сараи. Мысль о том, что вот-вот он сможет попасть в теплое помещение с потрескивающей печкой, а ему почему-то именно так виделась встреча с цивилизацией , окрылила его и прибавила сил. Но вскоре стало понятно, что поманившее его жилье - это остовы деревянных построек пришедших в удручающее состояние. Надежды на потрескивающий очаг быстро растаяли.

Постройки были в совершенно непотребном виде. Нечего было и думать укрыться здесь от холода. Чуть в стороне от них, привлекая внимание Артема, тревожно каркали вороны. Темыч побрёл к ним.

Трупы на снегу, в количестве двух штук, не дававшие покоя воронью, не шокировали Артема.

«Что я - в зоне этого "добра" не видел? Но то в зоне, а то здесь... А где, собственно, здесь?» - эти мысли пронеслись в голове Темыча среди прочих.

В свое время зона доходчиво объяснила Артёму, что в вопросах выживания не стоит чем-то брезговать. Нужно использовать в свою пользу любые обстоятельства и подручные средства.

Поэтому времени для философствования и сантиментов не было.
«Бедолага просто замерз здесь» - пришел к выводу Темыч. 
Быстро обследовав его пожитки , Артём нашел ключ с брелком в виде малюсенького складного ножа, скорее подходящего для чистки ногтей, носовой платок не первой свежести, мятую пачку Мальборо с одной сигаретой, и начатую пачку жвачек Ригли. «Странно, что он без огня» - подумал Артем и направился ко второму. Кроме того Артём не побрезговал шарфом с замерзшего и теперь на ходу оборачивал им шею.

— А жмур не жадный, жмур поделится, да?.. - пробормотал Тёмыч и склонился над вторым телом. Здесь повезло больше: зажигалка - она показалась ему бесценным артефактом, промерзший сникерс. Он был надкусанный, без обертки и с прилипшими крошками, но это не останавливало Захарова , а потому ледяной батончик был немедленно съеден. В карманах еще нашелся гаечный ключ и несколько болтов , это добро Артём брать не стал. Остальные шмотки были в настолько плохом состоянии, что не было смысла их стаскивать с тел.

В этот момент где-то слева раздался вой. Он вперил глаза на скалу с небольшим водопадом из-за которой, как ему показалось, раздался этот ужасный звук. Артем почувствовал зашевелившиеся волосы на руках и голове и поднимающийся в глубине него страх. Вой был не похож на собачий. Судя по всему это…

«Волк?! Этого еще не хватало»

Тут ему вторил еще один вой.

«Вроде бы далеко. Но лучше убираться по-добру по-здорову».

Теперь, имея зажигалку, надо было хотя бы хилый костер соорудить...

Согреться — было наиважнейшей целью. Собирая по пути хворост для будущего костра и инстинктивно направляясь в противоположную вою сторону, Артём вышел на заледенелую реку. Речка была не широкая, но видимо с быстрым течением летом.

Здесь, на открытом месте, он рискнул развести костер. Не с первого раза, но огонь удалось таки высечь из залежалого инструмента. Пригодились и А4-е листки с Кордона и собранные щепочки да палочки. Конечно берега реки закрывали обзор и было непонятно, что там - за берегом реки? Но с другой стороны, после недавнего негостеприимного хора, Артёма радовало, что если кто-то и есть там за береговой насыпью, то этот кто-то его тоже не видит. С беспокойством Артём отметил, что надвигается ночь и становится все холоднее.

Маленький костерок не мог быть решением проблем, но был такой необходимой передышкой для Тёмыча.

Несколько согревшись, подсушив вещи и убедившись, что его тело все еще функционирует и фатальных обморожений вроде бы нет, Артём решился выглянуть за насыпь. За рекой было довольно большое поле с пасущимися косулями или оленями — с места обзора это было не вполне понятно. А за полем виднелся снова лес и горы. Оттуда - от леса потянуло туманом, плотным и белесым.

«Да сколько можно, твою мать!»

Надеясь скорее на авось, а может от злости на свалившиеся злоключения, Артём неожиданно даже для самого себя закричал, что есть сил.

— Э-ге-гей! - прорезало мокрую тишину. Было видно что косули (или олени) замерли , подняв головы и повернув их в его направлении. Где-то впереди эхо прокатило по укромным местам — морис гей, гей, гей…... И затихло.

— У-у-у-у-у! - тоскливо ответили где-то позади, откуда он пришел. И снова тишина.

Парнокопытные видимо посчитали представление оконченным, а расстояние до источников звука значительным и продолжили свои занятия. И больше ничего. Артем почувствовал приступ паники, замешанной на одиночестве и безнадежности, но справился с ним.

— Мы еще посмотрим. - вырвалось у Тёмы и направился к оленекосулям.

Оленокосули при более близком рассмотрении оказались просто оленями.

По крайней мере в умозрительной классификации Артема.

Но на контакт не шли, близко к себе не подпускали.

- Ну и хуй с вами! - процедил Артём. Он бы еще и презрительно сплюнул в их сторону, но во рту было сухо, а самого Артема потряхивало.

«Наверное заболеваю. Этого еще не хватало».

Надежда медленно покидала его.
Медленно, по капле подпитывая внутренние страхи и отчаяние.
Людей нет. Холод собачий. Все тело болит от ушибов и ранений. На хвосте волки. Теперь озноб. Еще и ночь опускается.

— Пиздееешность... - протянул Артём не вовремя вспомнившуюся хохму, обретавшую в сложившейся ситуации совсем не смешной оттенок.

Поле закончилось, и вот-вот снова начнется лес. В этот момент его понурый и уставший взгляд устремленный под ноги, выхватил внизу у самых своих ног островок асфальта в снегу . Артем распинал носком ботинка снег и увидел под ним разметку дороги.

— А вот это уже кое-что! - он поднял голову и увидел, скорее угадал среди сугробов дорогу. А главное - вдоль нее телеграфные столбы с проводами. Как он их раньше не заметил - не укладывалось в голове Артема. Мысль, что провода непременно приведут к жилью и людям утроила силы Тёмыча. Он ускорился, пошел очень быстро — почти побежал. Природа человека такова, что в безвыходной, отчаянной ситуации человек может ухватиться даже за тонкую соломинку. Совершить что-то вопреки и назло всем препятствиям, законам и доводам. Сейчас была именно такая ситуация.

Не сбавляя взятого темпа он приближался к мосту. Тот словно выплывал откуда-то сверху спереди. В другой раз он бы пробежал эти несчастные метры при полной экипировке даже не вспотев, но в данной ситуации было удивительно как он вообще держится на ногах.

«Раз-два, три-четыре. Раз-два, три-четыре» - словно заклинание повторял он про себя снова и снова. И вот мост уже виден целиком, а перед ним справа и слева показались из-за снежных заносов настоящие – не то что полуразрушенные хибары там, с трупами – а самые настоящие домики. С припаркованными возле них автомобилями. Напряжение ослабло, уступая место беспричинной радости и эйфории.

— Эй! Эй-эй! - стараясь привлечь внимание жильцов как можно скорее, Артём, выкрикивая какие-то междометия, устремился к правому домику, тому что с припаркованным авто.

Внезапно он сбавил темп и блеск в его глазах поутих. Рядом с домиком стоял домик поменьше. Заколоченный, без признаков жизни.

Приглядевшись к авто, теперь – достаточно приблизившись, можно было увидеть следы коррозии, совершенное отсутствие ухоженности, а резина даже на первый взгляд выглядела очень старой. Этот автомобиль уже много месяцев не трогался с места. Эти дома были давно брошены. Было очевидно — людей здесь нет.

Но главное, что поразило Артёма, совершенно его дезориентировав в пространстве, так это вяловисящий канадский флаг на флагштоке возле такого желанного еще несколько минут назад домика.

— Что за хуйня?! - вырвалось облако пара из уст Тёмыча.

Преодолев оцепенение, Артём зло поглядывая на стяг, прошел мимо флагштока в дом. Повезло - дверь была просто прикрыта. Не на замок. Внутри было не так холодно, как снаружи, хотя основательно промерзшему человеку, коим он сейчас и являлся, было тяжело согреться так сразу. Как оказалось при беглом осмотре помещения изнутри — домик был сельским магазином. Внутри имелся небольшой торговый зал и маленькая каптерка для персонала. Она же раздевалка, она же туалет, она же комната отдыха. Стеллажи и полки имели разграбленный вид. Кассовый аппарат незнакомой Артему системы был покрыт слоем пыли.

Состояние автомобиля снаружи и нутро магазинчика всем своим видом говорили о том, что людей здесь не просто нет, а они покинули это место очень давно. Эта безрадостная, но очень навязчивая идея мелькала в ворохе мыслей в голове Артёма чаще остальных. Было разумно предположить, что и дальше с людьми будет - мягко говоря - не густо.

«Если люди попадутся — зашибись! Мои предположения не верны и я в плюсе. Если я прав, и людей в этих местах нет, то я буду полагаться сам на себя и снова я в плюсе. Поэтому нужно приготовиться.»

Параллельно внутри своей головы Захаров пытался подавить пульсирующую мысль о Канаде. Полбеды - отсутствие людей, другой коленкор – чужая страна, за многие тысячи километров от ВНЗ, от Зоны, от Украины, от России. Это другой континент, на минуточку!

Так - в состоянии нервного напряжения и сумятицы в голове Артем обшарил весь магазин и сложил улов на прилавок. Шмотки в одну кучу, съестное во вторую, все остальное в третью. Но начал ревизию с еды.

— Банка собачьего корма - словно кому-то диктуя перечислял Артем.

— Мэйд ин Канада.

— Видимо суп. Мэйд ин Канада. - скорее по картинкам , чем по тексту сообразил Артем.

— Персики. Канада.

Лихорадочно перебирая собранное «богатство»: книги, таблетки, напитки, продукты, и шмотки, Артём все больше раздражался.

— Канада...Канада...Канада, Канада,Канада!!! Да йоптвоюмать! - он психанул и рывком скинул часть добра, что пришлась под руку, на пол.

Необъяснимое раздражение напало на Артёма и он принялся ходить взад и вперед по магазину. Внезапно,краем глаза он обратил внимание на нечто в углу помещения магазина. Тёмыч остановился и принялся изучать стену. Пока он не мог понять, что привлекло его внимание, но чувствовал нарастающее ощущение, что вот сейчас он узрит что-то, что прояснит ситуацию. Или усугубит ее.

И тут он понял! Настенный календарь.

Запыленный, старый, с засаленными уголками, никому не нужный, брошенный как и все остальное в этом месте - настенный календарь….. на 2018 год.

Это было необъяснимо. Вчера он был в октябре 2017 , а теперь смотрит на старый, местами выцветший календарь 2018. не хотелось в это верить, но… Слишком много "но"!

По всему получалось, что он находился в Канаде, в 2018-ый с прицепом год. Артем кинулся снова к вещам. По срокам годности продуктов выходило, что все они сделаны в середине, конце восемнадцатого года. Судя по их состоянию, по прикидкам Темыча, - выходило, что на дворе 2019 год как минимум. Непостижимо!

«Такое может свернуть кукушку» -Артем сполз по стене и остался на корточках на полу, растерянно блуждая взглядом по сторонам.

«Соберись! И что, что Канада? Да хоть бы и 2019 год…. Хера вам лысого, а не Захарова Артема!»

Он нашел потрепанный рюкзак и теперь отбирал и складывал в него все самое необходимое. Зона, Припять, артефакты и пространственные пузыри — были не меньшим чудом, чем такие фортели с перемещениями, и объясняли многое.
Пространственные пузыри (да и аномалии в целом) были настолько малоизученны, что можно было запросто предположить, что время им также подвластно, как и пространство. А почему нет?

Здесь работал известный принцип «А ХРЕН ЕГО ЗНАЕТ».

Не известно чего от них ждать. Но вопросов в голове от этого еще больше.

Является ли отсутствие людей последствием существования зоны? То что Артёма занесло в Канаду - это рандом или экспансия растущей зоны? Людей нет только здесь или во всем мире? То, что он наблюдает - неотвратимая судьба человечества или будущее можно изменить? Так много вопросов! И ничтожно мало ответов.

Тем временем рюкзак почти укомплектовался. Как говорится «глаза боятся, а руки делают». Спички, консервы, флакон бензина для зажигалок, печеньки и шоколадки, даже одна книга для разведения огня. На себя Артём нацепил все, что нашлось в рабочей подсобке, все что могло утеплить одежду и что не расползлось бы на нем от старости в первый же день. В помещении укутанный словно капуста Артем наконец то согрелся.

К сожалению не нашлось никакого оружия, а без него Артему было неуютно. В идеале хорошо б найти ружье или пистолет, но сгодился бы и топор и нож. Да на худой конец кусок арматуры! Но на нет и суда нет. Артем надеялся, что это не последний дом, который ему встретится. Задерживаться здесь ему казалось бессмысленным.

Несмотря на слабость Артём покинул сельмаг и решил пойти по дороге и проводам и дальше. Это казалось логичным. Он вышел на мост. К этому времени туман стал настолько плотным, что конца моста с этой стороны было не видно. . Пройдя мост через реку и оказавшись на том берегу, Артём обнаружил еще несколько строений-домиков. Все они подверглись тщательному досмотру.

— Мы заходили в дома, мы пили воду из луж. - Артём все еще в состоянии нервного потрясения от осознания, что он не понимает и не контролирует ничего, тихонько бормотал себе под нос строки песни,хотя и путая местами слова. Уже когда он находился в домике стемнело окончательно. Спотыкаясь и чертыхаясь в темноте, Артём поднялся на второй этаж. Чтоб осмотреться он зажег одну из найденных спичек. Спички , найденные в доме, были добротные, сухие и горели хорошо. При свете спички он разглядел семейное фото на комоде и фото одной девушки отдельно.

— Кто ты? И где сейчас? Хотел бы я знать.. - пробормотал Артём и огляделся.

В мансарде присутствовала софа - «на ней и заночую».

Мороз на улице крепчал, топать куда-то в темноте - глупо, в мороз - еще и опасно. А в его нынешнем состоянии - идиотизм. Перекусив какими то шоколадками и батончиками, Темыч как был в одежде и ботинках залез под одеяло нашедшейся в мансарде кровати. Было ощущение неправильности происходящего на грани с удовольствием от согревания и разливающегося ощущения если не насыщения, то отступившего голода. Укутавшись по шею Артём наконец отправился в страну Морфея.

Уже проваливаясь в сон ему подумалось «А можно ли травануться сладостями?»..

Так как преимущественно ими он и поужинал, но развить мысль не удалось.. 

Спал он тяжело и плохо. Сновидения часто прерывались, снился какой-то бред. Под утро сон окончательно покинул Артема. Только начало светать. Самочувствие его улучшилось после сна, перестало знобить. Худо-бедно, но это был отдых. С психическим состоянием тоже было лучше. Несмотря на все злоключения и массу незакрытых вопросов, начинающийся новый день рождал в душе новую надежду и препятствия не казались такими уж трудными как вчера.

Артём быстро собрался, тем более, что все было готово с вечера, а из постели он встал полностью одетым. Еще с вечера он напихал в найденную пластиковую канистрочку снега и лег спать с ней под одеялом. За время сна снег растаял, но жидкость доверия не внушала. На поверхности были видны жирные пятна. Не говоря уже о песчинках и еще каких-то частицах видимых в воде. То ли бутылка была со следами жира, то ли снег у них в Канаде такой, но пить ее Артем не торопился. К тому же растаяв воды стало намного меньше (по объему), чем набитого в бутылку снега.

«Был бы активированный уголь… А так сыкотно что-то».

Но выкидывать он бутыль не стал, а подвязал к рюкзаку.

— Придётся обойтись рассасыванием снега.

Как только Артём переступил порог, жгучий холод напомнил о себе неприятным пощипыванием кожи лица. Натянув по самые глаза шарф, Тёмыч повернул направо, удаляясь от моста и домика, приютившего его на ночь. Солнце еще не поднялось и воздух, промерзший за ночь, обжигал холодом. Стараясь активнее двигаться, чтоб не замерзнуть, и по-возможности не задерживаясь у машин и сарайчиков, но и не пропуская их, Темыч пересёк мост. По-прежнему придерживаясь дороги он вертел головой и прислушивался.

Предрассветная дымка постепенно рассеивалась, птицы по-своему перебрасывались фразами на своем птичьем языке. Артём почему-то представил себя в гнезде и с голой, хотя и в перьях, жопой на таком холоде и поежился. А потом усмехнулся себе под нос. Определенно уныние отступало в его сознании.

Артём был одет словно пленный немец под Сталинградом. Куртка на куртке, шарф поверх шапки, разношерстные перчатки – все, что удалось вчера найти. И все же холод не давал расслабляться, пробираясь всё глубже под одежду. Он ускорился и перешел на бег трусцой. То и дело останавливался и прислушивался, опасаясь встретить кого-нибудь из хищников. Но пока было без происшествий.

Вскоре дорога стала закругляться и уходить вправо. Слева и справа от дороги поднимались скалы. Следуя трассе, Артем обогнул скалу и оказался лицом к лицу с завалом. Обвал случился видимо давно и основательно. Перебраться через него было невозможно. Полазив у его основания, выискивая лазейку меж камней или тропу поверх них, Артём понял, что теряет зря время и остатки драгоценного тепла. Он повернул назад. Ведь у дороги два направления и второе тоже может куда-то да привести. Или же оставался шанс обойти и завал и скалу.

Вернувшись назад по дороге метров на триста, Темыч увидел ответвляющийся налево подъем, который поначалу он пропустил. Это было больше похоже на заброшенную дорогу, чем на природный склон. Изрядно вымотанный физически (все же он еще не полностью восстановился) под весом рюкзака и из-за стеснения многослойностью одежды, Артем устремился вверх, гадая о том, что было бы неплохо найти обходную дорогу. А может люди по какой-то причине ушли в горы и он найдет там кого-нибудь? Но уже через 10 минут подъема стало понятно, что пока ничего не понятно.

Дорога уперлась в некий предбанник с дверью, пристроенный прямо к стене скалы. Это было похоже на вход в заброшенную штольню или шахту. Еще не достаточно обветшалый, но ощутимо заброшенный. «Все чудесатее и чудесатее…»

Попав внутрь Шахты, Артём был приятно удивлён. Это оказалось не такая уж одряхлевшая и не такая уж первобытная шахта, как ему представлялось.

Коридор, высеченный в стенах скалы, уходил вперёд. Его стены и потолок подпирали перекрытия из деревянных балок. Сверху перекрытия даже были оснащены электрическими светильниками. Которые также не работали как и всё электрическое, что встречалась ему до этого. Кроме того в пещере было значительно теплее чем снаружи, что не могло не радовать.

Пространство у входа было хорошо освещено за счёт света, проникавшего через вход. Но дальше длинные тени уходили в глубину пещеры и терялись в темноте. Темнота немного напрягала Артёма. Во-первых, он не знал, как далеко придется идти, а спичек было не так уж много. Нужно было раздобыть какой-нибудь источник света либо пробираться на ощупь в темноте. Во-вторых шахта могла иметь запутанную структуру ходов. Еще хуже если ход будет обрываться вниз шахтой подъемника или просто провалом.

Как лабиринт это препятствие не пугало Артёма. Ещё с детства он знал правило левой и правой руки. В лабиринте Вы должны придерживаться либо левой, либо правой стены. И тогда вы не сможете заблудиться. Конечно, если вы не убьетесь где-нибудь в проломе или вас не завалит камнями. Следовало соблюдать максимальную осторожность. Было бы неплохо подстраховаться веревкой или канатом, но не было ни того ни другого, да и альпинист из него никакой. В этом он отдавал себе отчет.

Тёмыч направился внутрь. Какое-то время света от входа в пещеру хватало, чтобы не падать и не спотыкаться. Дальше было хуже. Выбрав правую стену как основную, Артём осторожно пробирался вперёд.

Однако движение в полной темноте угнетало. Глазу было не за что зацепиться. Желание зажечь спичку боролось внутри Артёма с рациональной бережливостью. Насколько бы хватило его стойкости - не известно, но помог случай. Нога наступила на что-то округлое и продолговатое. Опустившись на колени, Артём нащупал на полу какую-то палочку правильной формы. Но на ощупь было непонятно, что это. Тёмыч даже не поленился вернуться назад к свету, чтоб разглядеть находку. Оказалось это был фальшфейер. Знакомое для него устройство. Приходилось пользоваться раньше. Не первый раз в своей жизни Артем отметил для себя, что время, проведенное в Зоне, давало человеку много полезных навыков как на физическом, так и сознательном уровне . Навыков, которые помогут выжить.

Осмотрев устройство на предмет целостности, Артём не заметил ничего подозрительного и очень рассчитывал, что оно в рабочем состоянии. К счастью надежды оправдались. Сигнальный огонь загорелся!

Дальше идти стало значительно проще. Да и тело почти совсем отогрелось. Всё также придерживаясь правой стороны, через какое-то время Артём обнаружил поворот, заканчивающийся тупиком. Собственно - это даже был не тупик, а завал, преграждающий проход. На полу под камнями лежало придавленное тело.

— Парле ву франсе? - Темыч бегло осмотрел тело

— Ду ю спик инглиш? Уж не знаю, какой у вас, канадцев, язык предпочтительнее…

Было странно, что от тела не было запаха. Вероятно в пещере был особый микроклимат, который позволил телу мумифицироваться. Что-то такое ему попадалось раньше в литературе. Ничего не нашарив по карманам, Артём был вознагражден предметом выпавшим из рук некогда живого канадца. Возле тела валялся фонарь.

При детальном осмотре фонаря, Артём выяснил, что тот работает от горючей жидкости. Ранее ему не попадались такие конструкции. На языке крутилось слово "керосинка". Хотя он и не был уверен, что это она. Но что особенно ценно в условиях дефицита спичек - лампа имела собственную систему розжига. И даже заполнена процентов на 50. Но пока горел фальшфейер, необходимости в лампе не было.

— Данке шон! – очевидно не к месту Артём поблагодарил за фонарь и побрел дальше.

Трудно сказать какое время продолжал идти Артём. Факел горел довольно долго, но всё же потух, пришлось зажечь фонарь. И всю дорогу пока он шёл, он ожидал, что из-под свода пещеры на него бросятся летучие мыши. Или, возможно, перекрытия не выдержат и его завалит как того бедолагу с фонарем. Но ничего плохого не происходило. Расслабившись Артём перестал опасаться и даже обрел некоторое спокойствие. Но усталость просто валила с ног.

Всё больше углубляясь в пещеру, Темыч уже не мог сказать точно: огибает ли он тот завал на дороге или возвращается назад. Пещера петляла то влево, то вправо. Иногда это был уклон вниз, а иногда подъём. Дощатые мостки чередовались с поворотами и тупиками. Иногда Артем останавливался и вслушивался, ему казалось, что он слышал чьи-то еще шаги. Но остановившись, он слышал только поскрипывание ручки фонаря и собственное дыхание. В какой-то момент ему даже показалось, что он не найдет выхода из шахты никогда. И хотя он все время придерживался правой стороны коридора, его уверенность в том, что это работает – таяла. Только силой воли он убеждал себя не запаниковать, не поменять сторону, или не броситься очертя голову и не разбирая дороги куда глаза глядят или вообще бросить все, лечь на пол и сдаться.

Наконец в какой-то момент коридор пещеры стал расширяться и бесконечный тоннель сменился чем-то наподобие комнаты. Это было что-то среднее между залом и комнатой. Сбоку у стены стояла использованная бочка толи из-под соляры толи из-под еще чего. Тёмыч водрузил на неё лампу и осмотрелся. Рядом с бочкой находился металлический верстак. К нему были прикручены тиски. А в выдвижном ящике валялся кое-какой инструмент. Далее у стены стояли металлические шкафчики. А у противоположной стены на полу стоял ящик, наполненный кусками, судя по всему, угля. Видимо это было, что-то вроде комнаты отдыха, или диспетчерской. Хрен их разберет.

Уголь мог пригодиться позже, а шкафчики предстояло взломать, т.к. все три были заперты. Но этож не сейф, а рабочий шкафчик. Но всё потом, ни сил ни желания бороться с этими жестянками сейчас у Захарова не было. Он очень устал.

Между камнями нашелся старый спальный мешок. Видимо дежурное лежбище.

— Вполне себе ничего! Всё лучше чем на голой земле спать.

Тёмыч расстелил мешок, уселся на него и стал подыскивать, чем заморить червячка.

Кроме инструментов в выдвижном ящике верстака нашлась банка газированного напитка. Судя по рисунку у него было виноградное происхождение.

— Странный выбор для газировки, но выбора нет.

Сколько к этому времени он прошагал было непонятно. Как и непонятно было какое время суток теперь снаружи. Но усталость и личные ощущения позволяли предполагать, что самое время отдохнуть.

Ужин состоял из банки тушенки и уже упомянутой газировки. Открывать консервы без консервного ножа он наловчился в семейных походах, когда еще был жив отец. Можно было воспользоваться отверткой или тисками или найденными гаечными ключами, но известный ему способ казался более привычным и правильным. Банку надо было тереть плоской поверхностью о кирпичную стену. За неимением оной сойдет и каменная стена пещеры. Лишь бы поровнее. Через какое-то время кромка кругляша банки протирается и его можно отделить от банки. Это словно оторвать ровно лист бумаги по многократному сгибу.

Банка была не вздутой, и при открытии ее содержимое показалось Артему вполне съедобным. По сравнению с "Завтраком туриста" это было не так сытно, но выбирать не приходилось. Тушенку Артем "шлифанул" газировкой.

— Нам бы день отстоять, да ночь продержаться! - Артему вспомнились посиделки с вольными сталкерами у костра на кордоне.

– Квасу б сейчас холодного, да чтоб в нос шибало... Артем грустно улыбнулся, скомкал жестянку от лимонада и бросил в темный угол. Смачно и, в сводах пещеры особенно громко, Тёмыч с удовольствием отрыгнул, потушил керосинку и лег спать...

Проснувшись спустя некоторое время – трудно сказать через какое точно – то ли от неудобности позы, то ли достаточно отдохнув, Артем не без труда поднялся. Тело ломило, двигать руками и ногами было неприятно, сказывалась недавняя травма. Но голова не кружилась, отдых и принятые недавно калории делали свое дело. Размяв конечности, повертев головой и сделав пару-тройку наклонов телом, Артем убедился, что сегодня ему явно лучше, чем накануне. «Хотя может сутки и не закончились?»

Не торопясь зажигать фонарь – приходилось просчитывать каждый шаг - в том числе расход имевшихся ресурсов, Темыч собрался с мыслями.
 «Нужно закончить с осмотром этого уголка отдыха. Но это не главное. Основная задача – выжить любой ценой, второстепенная – выяснить, что происходит, как я могу повлиять на ситуацию и могу ли в принципе? Что бы выжить нужно экономить ресурсы и двигаться вперед. К большим городам, к транспортным развязкам, портам и вокзалам. Там больше вероятность встретить людей , разобраться в ситуации».

- Кин-дза-дза прямо, твою мать!

Он отыскал в темноте рюкзак, нащупал шелестящий батончик. Он откусывал вафли в шоколадной глазури и пытался их не жевать, а рассасывать, растягивая удовольствие. Запить тем, что образовалось от растаявшего снега в не очень чистой бутылке , он не рискнул. Жажда была еще не так остра. Все еще в темноте он свернул рулоном спальник и ему удалось, так же на ощупь, присобачить рулон под клапан рюкзака, чтоб тащить все это вместе.

Только на этом этапе он разжег керосинку и закончил с осмотром ящиков, нетронутых накануне. Металлический шкафчик был спаренный, на двоих. И один из этих двоих был, видимо, страшный жлоб. Шкафчик был усилен изнутри наваренными уголками и открыть его оказалось не так просто, как Темыч полагал ранее. Довольно быстро он понял, что в этот раз выиграл шкафчик. Вторая секция со вздохом скрипнула под натиском Артема. Но поживиться было особенно нечем. Какая-то ветошь, кусок угля, спички на картонке – «все ни как у людей, нет бы коробок», бутылек с таблетками. И все. Темыч поднес лампу и заглянул в осветившееся нутро ящичка. Еще один фаер и ничего. Только сисястая баба с плаката томно смотрела на него из-под распущенных волос. «SlavaB...» - прочитал Артем. Немного подумав, Темыч снял плакатик, свернул вчетверо и спрятал в карман куртки. Пригодится, костер разжечь.

Отступив на шаг назад, он поднял лампу еще раз над головой, внимательно осматривая пространство вокруг в поисках ништяков. И таки увидел пропущенный предмет. Носок ботинка выглядывал из-под шкафчика. Темыч наклонился и вытащил на свет довольно приличного состояния боты. Грубоватые, но лучше чем поистрепавшиеся кроссы Артема.

К тому же в них были шерстяные носки. Артем вытащил их из ботинок и почуял стойкий сырно-чипсовый запах. Скорее вонь. С нотками какого-то дерьма. Артем поворотил нос, но носки не бросил.

-Вот, сука, скунс! Вас двоих наверно так и звали - Вонючка и Жмот…

Размер ботинок был больше, чем у Темыча, но с учетом носков своих и Вонючки, это было даже на руку. Морщась Захаров натянул все слои: свои носки, шерстяные, и ботинки. Свои кроссы он решил, не смотря на лишний вес, взять с собой. Он потушил лампу, зажег фаер. Все таки горючее, если что пригодится больше чем фальшфейер. В путь.

Взяв довольно бодрый старт, через несколько поворотов Темыч уперся снова в завал. На этот раз по пути от привала не попадалось ответвлений.А это значило, что придется возвращаться к самому входу. Обидно. Стоя перед завалом в раздумье темыч плавно поводил факелом. В дрожащем свете было видно как дым бодро засасывает в сторону завала. Где-то там за завалом есть проход.

Еще немного поколебавшись, Темыч снял рюкзак, укрепил фаер между балками коридора и начал разбирать камни. Ему снова повезло. Фаер еще не успел догореть, когда ему удалось разобрать под потолком завала отверстие, достаточное, чтоб протолкнуть спальник, рюкзак, а затем и пролезть самому. Темыч пришел к выводу, что это препятствие походило больше на специально заваленный проход, чем на обрушение свода. Температура по ту сторону завала была ниже. Чем дальше он продвигался, тем больше чувствовалось движение воздуха и звук, характерный для замкнутого пространства сменился и дополнился шумом ветра. Неожиданно после очередного поворота Артем вышел из пещеры.

В первый момент, ему показалось, что снаружи вечер. Но сориентировавшись по Луне, он понял, что это это глубокая ночь. Но какая! Озаренная северным сиянием, с переливом все цветов и оттенков. Сияние перекатывалось в небе словно живая радуга, только неземного происхождения. Разинув рот и забыв на время о всех неурядицах он смотрел вверх, задрав голову. Никогда раньше Захарову не доводилось наблюдать северное сияние лично, своими глазами.

Вой, одинокий, тоскливый и так неподходящий этому переливу красок вывел Артёма из оцепенения. Судя по всему откуда-то слева. Темыч огляделся. Насколько позволяли осмотреться отсветы от пожара цветов в небе – выход распологался на преимущественной высоте. Почва уходила вперед и вниз, а налево и право можно было угадать в завалах снега очертания уходящей дороги. Выбирать не приходилось и Артем заспешил направо. Ночью было еще холоднее чем днем. Благо не было вьюги.

Фаер начал затухать. Света еще хватало, чтоб не сбиваться с дороги, но интенсивность шипения стала меньше. А через несколько минут и вовсе угасло. Сосредоточенный на том, чтоб уйти от волчьего воя подальше, Темыч не сразу обратил внимание, что фаер потух. И продолжал идти с потухшей палочкой. Снег был не очень глубокий, а дорога шла под уклон. Мороз подгонял, покусывал и поэтому очень кстати впереди замаячили контуры не то вагончика, не то бытовки на обочине впереди. Темыч отбросил потухший фаер и устремился к нему. Особых иллюзий насчет тепла он не строил, жилище наверняка промерзло, но все же.

Как и во вчерашнем домике у моста дверь была не заперта. Сбоку видимо был согнутый гвоздь, служивший защелкой. Но Артем в темноте не заметил его, открывая дверь резким рывком. Лишь догадался по легкому щелчку. Внутри действительно было не намного теплее. Артем негнущимися пальцами зажег лампу и обхватил ладошками огонек под закопченным стеклом. Одновременно отметил в отсветах пламени небогатое убранство вагончика: двухъярусные кровати типа нар, стол со стулом, и длинный стеллаж, заменявший собой остальную мебель.

В первом же ящике снова нашелся фальшфейер. Артем для себя сделал вывод, что , вероятно, раньше здесь процветала какая-нибудь горнодобывающая компания. Шахта, фальшфейеры, куски угля, и постоянные горы куда ни глянь. Темыч снова затушил лампаду и разжег фаер.

Обыск вагончика принес Артему новые «сокровища». Забытый кем-то нож, термобелье испачканное чем-то типа мазута и выброшенное в корзину, но ничуть не смущавшее Захарова, потрепанные рукавицы, о которых Темыч мечтал с первого дня в этом гребанном холоде, пара батончиков к чаю, собачьи консервы, подумалось - «голод не тетка», металлический саквояж с мелкими инструментами для починки, швейный набор с нитками и иголками, чистая канистра на 5 литров, которой он заменил свою прежнюю грязную – все это и еще чуть-чуть стало его добычей. Однако радость от находки тепла не прибавила и если бы небольшое тепло от горящего фаера да толстый свитер среди найденного– зубы уже начали бы выбивать барабанную дробь.

Решив, что это место подходит для того, чтоб переждать до утра, Артем продел сквозь ручку двери ножку стула, который сравнительно легко удалось разколошматить для дальнейшего сожжения в будущем. Навряд ли волк откроет дверь на себя, но береженого Бог бережет.

 Собачьи мясные консервы зашли на ура. К своему удивлению не испытав даже позывов тошноты, и даже с некоторым сожалением отметив, что банка корма всего одна, он достал из кармана малюсенькую на 50 мл бутылочку с косой надписью «Stolichnaya». Неожиданный подарок судьбы в одном из уголков стеллажа. Каким образом она сюда попала было не ясно, да и пить ее Артем не торопился, скорее она пригодится как средство дезинфекции. Однако от такой находки столь далеко от дома, в Канаде, было почему-то тепло на душе и одновременно тоскливо.

—Тоже мне – декадент.  - Темыч ухмыльнулся. Затем перекинул с руки на руку и спрятал в карман.

Собрав одеяла со всех кроватей на одну, он укутался так, что торчали одни глаза и нос. Глядя на шипящий на полу фаер и мечтательно рассасывая еще один шоколадный батончик, Артем представил себе дымящуюся кружечку первоклассного кофе. Не растворимого, а молотого. заварного. И обязательно креманку с тремя шариками мороженного. Откусывать сладкое, леденящее мороженное и запивать его горьковатым обжигающим кофе! Это было его излюбленным лакомством. Почему оно вспомнилось сейчас – было не столь важно, сколько приятно. Губы растянулись в улыбке, а тело стало отогреваться под ворохом одеял.

Но сон не шел. Так - легкая дремота, сквозь которую он слышал непонятные звуки снаружи и то и дело просыпался. Артёму было относительно тепло, хотя пар, вырывавшийся изо рта не давал усомниться, что снаружи по-прежнему холодно. Наконец сквозь заледенелые окна вагончика начал пробиваться свет. Ночь подходила к концу. И поскольку сон все равно не шел, а ждать и догонять – хуже всего, Артем рывком сорвал с себя одеяла, поднял рюкзак и решительно направился к двери.

Выйдя наружу, он уже привычно осмотрелся и прислушался. Не было слышно ни волчьего воя , ни уханья совы. Очень тихо. Впереди рельеф становился все ниже и можно было наблюдать поверх, ступенями уходящего вниз, леса – открытое, белое, заснеженное пространство. До самого горизонта. Впрочем было похоже, что белизна гораздо дальше, ближе к горизонту сменялась синей полосой. «Океан или море» - догадался Темыч.

Это было интересно. Хоть какое-то разнообразие после непрерывного леса и снега. Опять же есть шанс встретить людей у большой воды, возможно какой-то водный транспорт. Да Бог его знает, как сложится и повезет. Темыч зачерпнул пригоршню снега, отправил в рот, подождал пока растает, потом прополоскал и сплюнул. Двинулся дальше в направлении побережья, на ходу зачерпывая снег в новую бутылку.

Очень скоро он вышел к берегу, скованному льдом. Почти по кромке берега влево и вправо шла трасса. Без сомнения лед был прочным и устояшимся. Кое-где были вздыбившиеся льдины, а чуть дальше от берега были видны связки бревен, некогда видимо одготовленные для сплава по воде, а теперь намертво вмерзшие в лед. Но еще дальше на льду угадывались какие-то животные. Отсюда с берега они более походили на движущиеся черные кляксы, даже точки. До сих пор Темычу везло и он не столкнулся нос к носу ни с кем из хищных обитателей местного леса. В его интересах было продолжать в том же духе. Без огнестрельного оружия, с одним ножом – его шансы на победу были малы даже при стычке с тюленем.

Артем присел на корточки, стараясь слиться с сугробами. Тщетно напрягая глаза, он пытался разглядеть, что конкретно за животные это были, но пока было ясно только что не тюлени или какие моржи. Уж больно быстро для водоплавающих они пепедвигались по твердой поверхности. К тому же у точек угадывались ноги.

«Волки похоже. Один, два, три…. А! Вон ещё один. Итого четыре.»
Внезапно Артем вспомнил о подветренной и наветренной стороне, и, несмотря на холод, его бросило в жар, а сердце екнуло. Если его учуят – это расстояние между ним и тварями, кажущееся таким большим, будет лишь короткой отсрочкой. И уже завтра-послезавтра Артем Дмитриевич Захаров расползется небольшими кучками волчьего помета по обширной территории канадского леса.

В это время слева от него и значительно дальше из леса на дорогу выбежал олень. За ним гнался еще один волк. Он был ближе к Артему, чем те, что на льду, но все же достаточно далеко и слишком увлечен погоней, чтобы заметить Темыча. Олень выбежал на лед и на открытом пространстве стал уходить в отрыв от преследователя. Волк все же не гепард и уступал оленю в скорости. Но точки на льду почти синхронно изменили свое направление движения и все устремились навстречу оленю. Рогатый метнулся еще левее, пытаясь уйти от погони. Темыч судорожно сглотнул слюну. За все время появления оленя он не шелохнулся, но не из осторожности, а пребывая в оцепенении. Поверни олень вправо и вероятно хана была бы им обоим. Погоня удалялась все дальше налево от Артёма.

Низко пригибаясь к земле, почти на четырех конечностях Тёмыч рванул в противоположную сторону – направо. Двигаясь вдоль шоссе, но чуть в стороне между деревьев, стараясь не быть приметной целью на открытом пространстве. Рюкзак неприятно давил на плечи, бутылка привязанная к нему била по ногам, а большое количество одежды стесняло и без того затрудненный снегом бег по пересеченной местности. Очень скоро Темыч почувствовал, что выдыхается. Он оглянулся. Непонятно было, чем закончился поединок оленя и стаи волков – изгиб шоссе разделил Захарова и зверей. Но главное – его никто не преследовал. Но это только сейчас...

Артем перестал вглядываться назад, развернулся, чтоб продолжить путь, и только сейчас увидел впереди по дороге небольшой причал и несколько домиков возле него. Приблизившись к домикам и бегло осмотрев прилающую территорию и сами домики, Артем пришел к выводу, что и здесь людей давно не бывало. Лодки были обветшалые, кое-где уже даже не висели, а валялись на земле рваные рыбацкие сети. В хижинах густо лежала пыль.

Устроив привал в одном из жилищ, Артем поел. Снова всухомятку. Но то, что было что есть – плюс само по себе. Потом он нашел в одном из домов растворимый кофе, выбрал дом с запирающейся дверью и, прикинув, что ветерок вроде не в сторону предположительного местонахождения волков, развёл на пороге дома маленький костерок, накипятил воды из снега и даже сварил чашку горячего, хотя и растворимого, кофе.

Зорко поглядывая по сторонам и прислушиваясь к лесным шорохам, готовый скрыться в любую минуту в доме, Артем прекрасно осознавал, что встреченные им волки не единственные обитатели леса, которым он мог прийтись по вкусу. И уж поскольку он находился определенно на территории, «принадлежавшей» стае волков – нужно было убираться отсюда, пока его не нашли.

Присыпав костер снегом и в очередной раз перебрав содержимое рюкзака – тащить все вещи, казавшиеся нужными, было нереально – Темыч продолжил движение вдоль шоссе. Покинув рыбацкую стоянку он почти сразу, буквально метров через 400,натолкнулся на брошенный автомобиль. Дверь была не закрыта и даже ключ находился в замке зажигания. Машина стояла с поднятым капотом. Словно человек пытался завести заглохнувший драндулет, заглянул во внутренности авто, потом плюнул и ушел, так все и бросив.

«Или его съели, как тебе?» - внутренний голос очень не вовремя подкинул безрадостную идею сюжета. Тёмыч посмотрел на нутро автомобиля, по сторонам. Буйное воображение и сильное желание убраться отсюда нашептывали: «а вдруг он починил, а потом его что-то вспугнуло, или даже пусть убило. А машина на ходу! А?» Шансы, что простоявший черте сколько автомобиль заведется были не то, что нулевые, а гораздо ниже нуля. Но искушение попробовать завести машину было велико. Тем более ни на что не влияло. Заведется – ништяк, нет – ну так чтож?

Темыч обошел машину сперед и попытался захлопнуть капот. Но что-то пошло не так и левая кисть соскользнув по обледенелому краю крышки капота напоролась на острую ледышку и теперь из довольно глубокого разреза ладони на снег брызнула такая яркая кровь.

— Ах ты ж блять! - Темыч прижал руку к груди. Потом сел в салон, где уже стоял рюкзак и достал из него тряпки почище. Тут и водка пригодилась. Он обработал ею порез и Кое-как перевязался.

Артем с волнением повернул ключ в замке зажигания, надеясь услышать если не звук заведенного мотора, то хотя бы попытку завестись. И ничего.

— А чего ты ожидал, дуралей? - спросил Артем сам у себя.

Рука саднила, но кровь остановилась, а это главное. Спуск к морю, рисовавший радужные перспективы в воображении Артема еще этим утром, обернулся пшиком. Правда запас еды существенно расширился после обыска рыбацких домиков. Он заглянул в рюкзак еще раз. «Пожалуй, сегодня сделаю выходной. А вообще делать тут на берегу нефига». Темыч покинул злосчастный автомобиль и повернул назад к лачугам. Благо идти было всего-ничего.

Выбрав свое штаб-квартирой на сегодня все тот же, закрывающийся изнутри домик, Темыч законопатил щели чем попало для пущего сугреву. Закрыл засов и взялся за пересмотр вещей и мелкие, но нужные дела. Подштопал, где это было необходимо, перебинтовался на совесть, не забыв обработать рану остатками "столичной". Утрамбовал вещи, попытался наточить нож подручными инструментами. Подумав, избавился от спальника – спать на снегу в такой мороз и при хищниках он все равно не сможет. А в пещере или домике при том количестве одежды, что он на себя напялил – вполне!

После решения бытовых вопросов он щедро выделил сам себе пачку крекеров с газировкой, немного сушеной то ли говядины, то ли оленины – она хорошо бы пошла под пиво, но чего нет, того нет. И в заключении Артем вознаградил себя утешительным призом за порез – батончиком канадского производства по вкусу не уступающим Сникерсу.

Пока совсем не стемнело он еще попытался почитать найденную газету, но английским он владел так себе, поэтому самое важное, что он извлек из прочтения, что газета была напечатана в пятницу 15 марта 2019,и она была старой.

Начиная привыкать к этой искаженной реальности, Артем вспомнил, что встал сегодня довольно рано, пора бы и на боковую, что он и сделал.

Проснулся он в полной темноте от странных звуков. Он зажег спичку. В темноте пламя спички высветило стол за которым он пытался вечером читать газету и лампаду на нем. Бросил взгляд на щеколду – закрыто. Кроме него самого в помещении никого не было. Он замер прислушиваясь. Спичка потухла. Совсем было уже решив, что ему это приснилось, внезапно он услышал шумный выдох снаружи. Это не был человек. И навряд ли волк. Нечто с большими легкими, выдох был громче и длиннее человеческого. Больше похоже на вздох лошади. «Но какие нахер лошади ночью на таком морозе?» Боясь пошевелиться, он вслушивался. Правой рукой он непроизвольно вытянул из-за пояса нож. Нечто с хрустом проминая снег, топталось снаружи, прямо у двери. Потом оно сместилось к углу домика. Стены были не слишком толстыми и перемещения можно было угадать по звуку. Затем раздалось какок-то шуршание или скрябанье по стене. Еще несколько минут это продолжалось, а потом звуки стали удаляться.

Еще долгое время прислушиваясь, Темычу удалось справиться с волнением, но выглядывать наружу он так и не решился. Остаток ночи, как ни странно, он провел спокойно. В какой-то момент сознание отключилось, а когда он открыл глаза было уже утро. Несколько часов пролетели во сне, но без видений, но зато и без тревоги.

Собравшись с духом, Темыч приоткрыл дверь на маленькую щелочку. Никого. Открыл шире и просунул наружу голову. Никого. Артём вышел наружу целиком. На снегу виднелось множество следов, принадлежавших одному, но большому зверю. Как и подозревал Артем, это был медведь. Он даже нашел на стене клочок бурых волос. Сердце колотилось быстрее обычного. Не каждый день ты имеешь возможность столкнуться с диким медведем, да еще и не в цирке или зоопарке.

Судя по следам, косолапый двинулся в направлении, откуда только вчера пришел Темыч. «Тем лучше!» - пробормотал он себе под нос и направился в сторону злосчастной машины. План был прост – уносить отсюда ноги. Если надо – обратно в горы,в шахту. Захаров стал удаляться от побережья, от дороги, от открытого пространства.

Было не самое раннее утро, но чувствовалось, что сегодня морознее чем вчера. Возможно такое ощущение было из-за ветра. И он на глазах усиливался. «Снега только не хватает» со злостью подумал Темыч, глядя на тяжелые облака летящие по небу. . Через минуту, словно кто-то наверху хотел его проучить, пошел снег. Колкий и плотный. Настолько, что небо стремительно заволокло одной сплошной пеленой, а остатки тепла выдуло из всех Артемовских слоев одежды в мгновение ока. Снег и ветер не давали разглядеть ничего дальше 2-3 метров впереди себя. От ветра перехватывало дыхание. Темыч пожалел, что сошел с дороги. С другой стороны – погода испортилась так быстро, что вернуться назад было невозможно, а предугадать этот каприз природы нельзя.

Темыч понял, что в такую круговерть нельзя продвигаться вперед. Без ориентиров, в состоянии охлаждения, замерзнуть насмерть – плевое дело. На пути был здоровый валун, Темыч обошел его так, чтоб спрятаться от ветра. Он упал на колени и сбросил рюкзак. Благо он подготовился к чему-то подобному и в рюкзаке нашлась и газета и мелкие щепочки и палочки покрупнее. Пламя быстро разгорелось и прожорливо накинулось на предложенную древесину, а вскоре в ход пошли прихваченные обломки стула. Единственное, что угрожало костру – это если ветер переменится. Но пока валун удачно защищал огонь и Артем смог согреться и даже подсушить вещи, а заодно нагреть банку консервированного супа. «Конечно, не Рио-де-Жанейро, но тоже нехреново!» - ухмыльнулся он. Меж тем ветер гнул толстые стволы сосен словно стебли травы в поле. Темыч задрал голову и увидел как мотыляет из стороны в сторону верхушки деревьев.

По прикидкам Артёма прошло часа полтора-два, и метель внезапно резко пошла на убыль, так же неожиданно как и началась. Костер еще не успел прогореть, но Темыч засобирался. Этот привал был вынужденной остановкой, задерживаться было не в его планах. Теперь путь лежал наоборот, в гору и это выматывало. Чтоб не идти напролом через чащу и переметы, Артем придерживался замерзшего ручья, попавшегося ему на пути вскоре после того, как он покинул кострище. Местами было скользко и ручей иногда петлял – приходилось совершать лишние крюки, но в целом идти было легче, и направление русла совпадало с выбранным Артемом.

С тех пор, как утихла метель, пару раз выглянуло солнце, где-то покрикивала птица, непонятно что забывшая в зимнем лесу и окружающая природа не казалось столь агрессивной, как какие-нибудь два часа назад. Один раз у ручья попался не то заяц, не то кролик. Темыч не ожидал встречи и проводил взглядом давшего деру ушастика. А на будущее прихватил с земли несколько увесистых камней, но не слишком тяжелых для метания. «Если посчатливится – поем зайчатины». Еще минут через 20 он вышел на странную поляну, заваленную обломками грубых столов и скамеек. Посреди поляны была странная конструкция из огромных бревен сложенных буквой П. Темыч прикидывал и так и этак, но так и не придумал какая смысловая нагрузка была у этого места, когда им пользовались люди.

На поляне он нашел обглоданный промерзший труп оленя. Надеясь не отравиться впоследствии, Темыч срезал с него, то что по его мнению сгодилось бы в пищу после жарки на огне. С другой стороны труп в очередной раз напомнил, что он не единственный, кто ест мясо в этом лесу.

Не слишком задержавшись на поляне, Артем продолжил восхождение по ручью. И он вывел его к одинокому домику так неожиданно появившемуся после очередного изгиба ручья. Дом здесь в лесу, без коммуникаций и дорог был так же неуместен с точки зрения Темыча, как и поляна заваленная обломками скамей и столов. Но факт оставался фактом. Посреди леса стояла избушка, скорее домик, и в нем традиционно тоже никого не было. Дом был маленький и обшмонать его заняло не более получаса. Не густо, но кое-что нашлось. Сгодились теплые вполне приличные кальсоны и пачка печенек. «В конце концов это не скоропорт, что будет с печеньками, если они в сухом месте» - подумал Темыч.

Из-за метели Захаров потерял часть светлого времени суток, что мог бы пробираться вперед. И нужно было до наступления темноты найти убежище. Домик вполне подходил на эту роль. Но время до заката еще имелось. Решив пройти еще немного и вернуться, если ничего другого не попадется – он покинул избушку.

Еще через метров пятьсот ему попался «пустой» труп. Поживиться с него было совсем нечем. А в душе Темыч с неприязнью отметил, что обыскивать тела ему стало совсем легко и даже вызывало азарт сродни проверки лотерейного билета: повезет-не повезет?

-Это тревожный сигнал. Выживание выживанием, но, Захаров, будь человеком! – привычка разговаривать самому с собой, тоже была свежим приобретением Артема.

Ручей подымался мимо тела выше, под бревенчатый мосток перекинувшийся через него. Мосток? А значит это дорога. Наконец ручей вывел сталкера из леса к следам цивилизации. По прикидкам Артема надо было либо возвращаться к избушке, чтоб успеть засветло, либо рискнуть и пройти еще немного, а потом, если не повезет, возвращаться по темноте. Продолжать идти было рискованно. Вдруг переночевать будет негде.

Однако устроенный вчера выходной и сегодняшняя метель теперь казались бесцельно потраченным временем и очень хотелось наверстать упущенное. Легкомысленно прикинув «на глаз», что метели не будет, Артем решил, что если что – он вернется к избушке по своим следам. Тем более, что идти вниз будет легко.

Он поднялся на мостик. Уклон становился все круче. Стоя на бревнах мостка Темыч смотрел вперед, вверх, а дорога уходила направо вверх и налево вниз. Но приглядевшись он увидел, что метров через 50 правая часть дороги поворачивала снова налево, поднимаясь серпантином вперед и выше. То что надо!

Темыч шел так быстро как мог, но и солнце торопилось к горизонту. После очередного зигзага Темыч вышел на плоское длинное, ровное плато. Дорога больше не поднималась а шла ровно влево и вправо. И слева и справа дорога упиралась в стены скал. Точнее не упиралась а уходила вглубь скалы через высокие арки явно человеческого происхождения. Да это даже не арки, а тоннели! Темыч стал распихивать ботинком снег под ногами и увидел подтверждение своей догадки – железнодорожное полотно. Присмотревшись он понял, что на рельсах стоит вагон с бревнами, который в сгущающихся сумерках он принял за часть скалы, образующей стену, вдоль которой тянулись под снегом рельсы. А справа у входа в тоннель стоял вагончик, похожий на тот в котором ему уже довелось ночевать.

Темыч устремился к новому убежищу. Вагончики видимо были типовыми с типовой мебелью. Внутри имелись те же двухярусные нары-кровати, тот же стеллаж почти во всю длину вагона и даже такой же календарь. Артем очень порадовался, что не придется возвращаться в избушку – как-никак, а это снова было бы потраченным временем и силами. Он снова собрал все имевшиеся одеяла, готовясь к ночевке. В этот раз подъем в гору и отсутствие ветра не дали ему замерзнуть, но ночи здесь высасывали из тебя все тепло до капли, если не подготовиться. Это Артем железно уяснил для себя.

Попутно обследуя все ящички и полочки, Артем был вознагражден еще одним фонарем-керосинкой, батончиком вафелек в шоколаде, пластиковой бутылкой с прозрачной, но газованной жидкостью. Видимо минералка. Еще ему попалась яркая красная кружка. Брать ее с собой было глупо – лишний вес и керамика могла в любой момент разбиться, к тому же жестяные банки его вполне устраивали, но отказывать себе поужинать с красивой кружкой на столе он не стал. Завершал все эти находки пакет ИРП.

Темыч решил не экономить и не пожалел. Так сытно он за эти дни в снегах поел первый раз.

[Продолжение >>]