Эффект присутствия: как железнодорожные катастрофы стали блокбастерами и ушли в историю

Посмотреть на такие катастрофы собирались десятки тысяч человек.

Кстати, на сайте читать удобнее

Современная индустрия развлечений зарабатывает миллиарды, разрушая города и устраивая драки супергероев — но на большом экране, а не в реальности. Чуть больше сотни лет назад развлечения были менее масштабными, но куда более реалистичными.

За железнодорожной катастрофой, произошедшей в Техасе 15 сентября 1896 года, наблюдало около 40 тысяч человек. Все эти люди оказались в нужном месте, и в нужное время не случайно: авария была постановочной.

Катастрофа не обманула ожидания зрителей: после столкновения котлы паровозов взорвались так, что осколками было убито по меньшей мере два человека, множество гостей шоу получили травмы. Впрочем, это мало кого смущало. В следующие три десятка лет такие аварии станут одним из самых популярных развлечений американцев.

Сама индустрия постановочных катастроф зародилась всего за год до столкновения в Техасе. Возможно, честь открытия нового развлечения принадлежала А.Л. Стритеру, продавцу железнодорожного оборудования из Огайо: в 1895 году он разработал схему, практически без изменения применявшуюся в последующие годы.

Организаторы шоу строили небольшой отрезок железнодорожных путей — обычно от 500 метров до полутора километров длиной, — отыскивали пару старых паровозов и нанимали машинистов, готовых рискнуть жизнью. От них требовалось разогнать паровоз как можно быстрее и успеть спрыгнуть с него до столкновения.

Столкновение происходило на глазах у зрителей, каждый из которых оплачивал входной билет. Идея оказалась чрезвычайно успешной: постановочные столкновения привлекли такой интерес, что уже на следующий год после эксперимента Стритера их устраивали по меньшей мере шесть раз.

Интересно, что та самая катастрофа 1896 года в Техасе была маркетинговой акцией. Ее решили устроить, чтобы привлечь новых пассажиров на железную дорогу Katy Railroad.

После экономического кризиса 1893 года пассажиропоток упал, управляющий Уильям Джордж Крэш планировали увеличить его, объявив о проведении катастрофы и пообещав всего за пару долларов доставить к месту шоу любого жителя Техаса. При условии, что он воспользуется услугами Katy Railroad.

Организаторы использовали уже стандартную схему Стритера. Пару старых паровозов покрасили в красный и зеленый цвета, а в поле построили отрезок путей, причем место было выбрано так, что паровозы должны были столкнуться в естественном амфитеатре: зрители могли наблюдать за аварией с окрестных холмов.

Предполагалось, что посмотреть на столкновение приедут порядка 20 тысяч человек. Для их размещения был даже построен специальный городок, названный Crush, Авария — одновременно и в честь будущего события, и в честь его организатора.

Городок хорошо подготовили: тут организовали колодцы, поставили тент, под которым разметили ресторанчик. Была даже небольшая тюрьма на случай беспорядков, следить за порядком на шоу наняли две сотни констеблей.

Прогноз Крэша оказался слишком скромным — посетителей было вдвое больше запланированных 20 тысяч. На некоторое время городок, построенный для наблюдения за столкновением, стал вторым по численности населения во всем Техасе, уступая, вероятно, только Хьюстону.

Катастрофу назначили на вечер. На достаточно длинном участке локомотивы успели разогнаться примерно до 80 километров в час, после чего столкнулись и взорвались. Один из гостей шоу, ветеран, сражавшийся при Геттисберге, оставил воспоминания — он был уверен, что катастрофа куда страшнее той битвы.

На секунду [после столкновения] повисла тишина, а затем оба котла, словно по сигналу, одновременно взорвались. В воздух взлетело множество обломков железа и стали, по размеру от почтовой марки до половины рулевого колеса.

воспоминания свидетеля

Примечательно, что перед столкновением организаторы поинтересовались мнением инженеров о том, что произойдет с поездами. Практически все были уверены, что никакой опасности нет; о возможности взрыва рассказал только один инженер, его немедленно уволили.

После завершения шоу уволили и самого Краша. Впрочем, ненадолго: уже на следующий день его вновь взяли на работу. Выяснилось, что большинство посетителей шоу ужасно довольны произошедшим. Правда, пришлось потратиться на компенсации: например, фотограф, лишившийся глаза, получил $10000.

Судя по всему, Краш и Katy Railroad больше не занимались постановочными железнодорожными авариями, вернувшись к традиционному бизнесу. Для Джо Коннели такие столкновения, напротив, стали основным занятием.

С 1896 по 1932 год он организовал порядка 70 катастроф, уничтожив больше 146 локомотивов и заработав прозвище Лобовой Джо. Возможно, это было призвание: Коннели еще в детстве задумывался, что произойдет, если столкнутся два паровоза.

Я был уверен, что где-то в глубине души любого человека скрывается желание разбить что-нибудь [и посмотреть, что из этого выйдет]. Так что я был убежден, что на столкновение двух как следует разогнавшихся локомотивов придут посмотреть тысячи таких же любопытных ребят.

Джо Коннели

У Коннели было еще одно преимущество: он не только любил поезда, но и работал в театре и знал, как организовать правильное шоу. Кроме того, Джо заручился технической поддержкой, наняв опытного инженера-железнодорожника. Все должно было пройти максимально безопасно.

Вместо проведения собственных шоу в стиле Краша Коннели решил работать на ярмарках. Вероятно, его первая катастрофа произошла в айовском городе Де-Мойне: за месяц до катастрофы Краша Коннели договорился устроить тут постановку за $3000 и процент с проданных билетов.

Шоу оказалось прибыльным: сидячие билеты по 50 центов каждый купили около 5000 человек, еще несколько тысяч наблюдали за встречей поездов стоя. Коннели понял, что бизнес-идея работает, и отправился в тур по стране.

В последующие годы он объехал все Соединенные Штаты от Бостона до Лос-Анджелеса и от Тампы до Солт-Лейк-Сити. Со временем шоу сделали более зрелищным: чтобы столкновение смотрелось интереснее, к паровозам прикрепляли динамитные шашки, а вагоны наполняли бензином и углем — пожары тоже привлекали зрителей.

Кроме того, стали персонифицировать сами паровозы. Например, на них могли наносить лозунги или имена политиков, чтобы зрители могли болеть за один из поездов; впрочем, судьба у обоих локомотивов была примерно одинаковой. Ходят слухи, что Коннели даже попытался запатентовать столкновения поездов.

Так или иначе, век столкновений, взрывов и пожаров оказался недолог. К тридцатым годам двадцатого века интерес к постановочным катастрофам стал снижаться — в том числе и потому, что во время Великой Депрессии уничтожение старых, но исправных локомотивов стало считаться непозволительной роскошью.

Джо Коннели провел свое последнее постановочное столкновение в 1932 году, вернувшись для этого в родную Айову. Последняя такая катастрофа состоялась три года спустя: в будущем фанаты железнодорожных аварий могли видеть их только на экранах.